Статьи

«Это наша традиция»: почему в России домогательства — не преступление

Во многих зарубежных странах сексуальные домогательства караются законом. В ООН под ними понимают не прямое сексуальное насилие, а более «мягкие» его формы, в том числе жесты и намеки.

В США есть так называемый запретительный ордер: с его помощью жертва домогательства может ограничить контакт с тем, кто его совершил, а агрессору придется выплатить штраф в размере нескольких тысяч долларов. В Аргентине и Франции введены штрафы за домогательства (в том числе в устной форме) в общественных местах. В Германии в 2016 году в законодательство внесли понятие сексуального домогательства — за него могут даже посадить в тюрьму на срок до двух лет.

В России же все обстоит совсем иначе. В 2019 году в Женеве на конференции Международной организации труда (МОТ) приняли Конвенцию об искоренении насилия и домогательств в сфере труда. Приняли не единогласно: изначально правительство России собиралось голосовать против, но увидев реакцию представителей других государств, решило воздержаться. Обосновали это тем, что «при разработке документа позиция Росиии не была учтена в достаточной степени».

В нашем обществе было не принято даже осуждать домогательства, их воспринимали как безобидный флирт

Никаких законов, по которым тех, кто совершает домогательство, можно привлечь к ответственности, у нас тоже нет. В 2014 году такой законопроект рассматривала Госдума: виновных предлагалось наказывать штрафом до 50 тысяч рублей либо исправительными работами. Но депутаты инициативу не поддержали: по их мнению, формулировки в законопроекте были слишком расплывчатыми.

Более того, в российском обществе долгое время было не принято даже осуждать домогательства, их воспринимали как безобидный флирт (мы уже рассказывали, как их различить). Сейчас тенденция меняется, но до введения юридических санкций за такой вид насилия нам все еще далеко. Почему так происходит?

«То, что еще десять лет назад было допустимо, теперь таковым не является»

Вероника Костенко — декан факультета социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге

«СССР формально был одной из самых прогрессивных стран в гендерном отношении, но гендерное равенство в нем было лицемерным. На женщин ложилась двойная нагрузка, ведь после полноценной рабочей смены они брали на себя все домашние обязанности и уход за детьми. На высокие посты за редким исключением назначали только мужчин, женщины «знали свое место» и не становились лидерами.

Вопрос домогательств также был острым, но редко проблематизировался. Иногда очень знаменитые женщины, например, актрисы, могли заявить о недопустимости такого поведения, но это скорее исключение. В Советском Союзе домогательства были очень распространены: в смешанном или преимущественно мужском коллективе с ними так или иначе сталкивалось большинство женщин.

Однако не было ни возможности пожаловаться, ни культуры отстаивания своих прав, ни специального языка для этого. А когда в языке нет слов для обозначения какого-то явления, оно словно становится «невидимым» для общества.

Женщины не рефлексировали о том, что с ними происходило, а теперь поняли, что это было насилием

Надо понимать, что сексуальные домогательства — поколенческая тема. Авторами посягательств во всем мире в основном становятся не очень молодые мужчины. Для взрослых женщин такое поведение часто воспринимается как привычное зло, а некоторыми даже трактуется как знак внимания.

Для некоторых женщин тех поколений ухаживания на работе, комплименты, романы были игрой, которая позволяла ощущать себя видимой за счет внешней привлекательности и не порицалась.

А вот более молодые женщины к такому поведению более чувствительны и нетерпимы. Многих из них воспитывали в духе гендерного равенства, они получали хорошее образование, чувствуют себя профессионалами и не готовы терпеть такое отношение.

Движения вроде #MeToo заставили многих женщин посмотреть на свой опыт через другую оптику. И если раньше они не рефлексировали о том, что с ними происходило, то теперь поняли, что некоторые ситуации были на самом деле актом насилия.

Появилась специальная терминология, женщины стали учиться распознавать в том числе микроагрессию. Ведь на самом деле дискриминация и домогательства часто приобретают форму намеков, шуток — например, про «глупых блондинок» (а шутка — это важный способ поддержания норм). Важно понимать, что харассмент — это не про секс, а про демонстрацию власти, иерархию.

Интересно, что молодые мужчины тоже становятся акторами в этой игре. Многие из них уже не поддерживают домогательства, такое поведение становится неприличным, маркером косности, консервативности, ретроградности. Эта перемена радикальная и происходит очень быстро, на глазах одного поколения. То, что еще десять лет назад было допустимо, теперь таковым не является: и у многих представителей старшего поколения возникает желание вернуть «как было».

В современном российском обществе мы видим сильное сопротивление введению новых правил, регулирующих эту сферу, что может быть связано с позднесоветской историей. Когда у людей не было возможности выбора практически ни в чем, у них оставалась возможность сексуальной свободы.

Она была последним оплотом их независимости от государства, поэтому сейчас для многих введение специальных документов против харассмента воспринимается как аналог советских партсобраний. Конечно, быстрые перемены нравов всегда даются трудно части общества, но довольно очевидно, что перестраиваться придется».